«МАрхИ: тема студенческого конкурса – экстремальность» (информационная статья), журнал «Технологии строительства», № 3 (37), Москва, Россия, 2005 г.
8 период с 14 по 16 марта в Московском архитектурном институте (МАрхИ) проходил конкурс студенческих работ по теме «ЭКСТРЕМАЛЬНОСТЬ — создание пространства в экстремальных и чрезвычайных ситуациях». Редакция журнала обратилась к организаторам конкурса в МАрхИ с просьбой рассказать о том, как проходило это мероприятие и проком¬ментировать его итоги. В разговоре приняли участие Илья Георгиевич Лежава, академик РААСН, доктор архитектуры, профессор, проректор МАрхИ по научной работе, заведующая кафедрой «Градостроительство» Наталья Алексеевна Сапрыкина, Заслуженный ар¬хитектор РФ, советник РААСН, доктор архитектуры, профессор, заместитель проректо¬ра МАрхИ по HP, и Полина Владимировна Ноздрачева, архитектор, доцент кафедры «Гра¬достроительство» МАрхИ, член Международной ассоциации «Город на воде».
Слева на право: Илья Георгиевич Лежава; Наталья Алексеевна Сапрыкина; Полина Владимировна Ноздрачева |
«ТС»: Как появилась идея проведения студенческого конкурса по такой необычной теме?
И.Г. Лежава: Каждые три года Международный союз архитекторов (МСА) проводит конгрессы. По устоявшейся традиции каждый такой конгресс сопровождается проведением конкурса студенческих работ. В работу над конкурсным заданием включаются студенты архитектурных вузов из странучастниц МСА. Как правило, МАрхИ тоже принимает участие в таких мероприятиях, и работы наших студентов часто удостаиваются призовых мест. Что касается нынешнего конкурса, то он приурочен к XXII Всемирному конгрессу Международного союза архитекторов, который состоится в Стамбуле (Турция) в июле 2005 года. Тема конкурса является откликом мирового сообщества на тяжелейшие последствия стихийного бедствия, недавно обрушившегося на Юго-Восточную Азию. Сегодня эта проблема чрезвычайно актуальна для человечества, поскольку к природным катаклизмам добавляются техногенные катастрофы, усиливающие разрушительное действие стихии.
П.В. Ноздрачева: Сразу после катастрофы представители союзов архитекторов стран мира, входящих в Международный союз архитекторов пришли к единому мнению о том, что данная проблема не должна остаться без внимания мировой архитектурной общественности. В связи с этим на имя президента МСА поступили различные предложения, из которых наибольший интерес вызвала концепция Британской ассоциации Международного союза архитекторов (RIBA). Британские архитекторы предложили поэтапную стратегию работы по этой теме, которая, в частности, предусматривала проведение конкурса. Такое же обращение получил Союз архитекторов России, после чего было принято решение о проведении в МАрхИ конкурса студенческих работ по теме «ЭКСТРЕМАЛЬНОСТЬ - создание пространства в экстремальных и чрезвычайных ситуациях».
И.Г. Лежава: Объявление конкурса вызвало огромный интерес среди студентов, многие из которых выразили желание участвовать в этом мероприятии и представили на суд жюри немало по-настоящему интересных работ. С одной стороны, это свидетельствует в пользу того, что мои коллеги очень ответственно подошли к организации конкурса, с другой - желание студентов приобщиться к решению столь серьезной проблемы, как выживание в экстремальных условиях, можно рассматривать как проявление их социальной зрелости. Важно и другое. Большинство работ, показанных на конкурсе, представляли собой разнообразные предложения, касающиеся быстровозводимого жилья. Это очень ценно, поскольку в России существует большая потребность в таких домах и даже целых поселках, вызванная наличием огромных неосвоенных территорий. Уже сегодня ясно, что развивать хозяйственную деятельность в таких удаленных от центра регионах путем строительства больших стационарных городов слишком дорого и сопряжено с целым рядом проблем. Поэтому идея десантного или вахтового освоения этих пространств не только жизнеспособна, но и в дальнейшем будет интенсивно развиваться. Вообще, очень многие градостроительные процессы, которые мы сегодня реализуем при помощи стационарных городов, могут осуществляться на базе поселений другого типа. Вместе с тем, мы понимаем, что продвижение в этом направлении потребует вложения значительных средств, привлечения высоких технологий, участия многих специалистов из самых разных областей. В то же время нам известно, что в Канаде и в других странах с большими территориями и климатическими условиями, сходными с российскими, разработаны и действуют программы по проектированию и производству мобильного жилья и созданию быстро развертываемой (быстровозводимой) многофункциональной инфраструктуры.
Темы, связанные с мобильной архитектурой, у нас выводят на конкурсы не часто. Последний раз такое было лет 10-15 тому назад. Просматривая студенческие работы того времени и сравнивая их с теми, что были представлены на нынешний конкурс, я отметил, что современные студенты оказались значительно сильнее, их понимание проблемы гораздо глубже и степень информированности о том, что происходит в мире, более высокая. Я думаю, что идея мобильной или экстремальной архитектуры просто обречена на дальнейшее развитие.
|
«ТС»: Можно ли говорить о практических результатах конкурса?
И.Г. Лежава: Такие конкурсы — это, прежде всего, разминка для мозгов и мощный стимул к фантазированию, что, согласитесь, тоже результат. Помимо того, участие в этих мероприятиях способствует накоплению опыта, приращению культуры. Конечно, конкурс не предусматривал прямого выхода на промышленный образец, поскольку выполнение задания происходило в форме клаузуры, в которой излагалась некая первичная идея, общий принцип. К тому же в нашем обществе пока еще не оформился социальный заказ на подобные объекты.
Продолжая разговор о результатах конкурса, нельзя не сказать о том, что победители в июле поедут в Стамбул. Это значит, что наши ученики окажутся в числе участников конгресса Международного союза архитекторов. Для студентов архитектурного вуза это целое событие и очень мощный стимул к дальнейшему интеллектуальному и творческому росту.
«ТС»: Как отнеслись к проведению конкурса преподаватели МАрхИ?
Н.А. Сапрыкина: Поскольку конкурс вклинивался в учебный процесс, далеко не все представители нашего профессорско-преподавательского коллектива восприняли эту инициативу положительно. Однако их опасения, что работа над конкурсным заданием помешает учебе студентов, оказались напрасными. Это видно хотя бы по тому, сколько ребят решило принять участие в данном мероприятии. На конкурс было представлено 320 работ, а всего у нас вместе с «вечерниками» учится две тысячи человек. Если учесть, что по условиям проведения конкурса, к участию в нем не привлекались первокурсники, ввиду недостатка знаний и малого опыта, а также студенты 6-го курса, которые заняты работой над дипломными проектами, то мы с полным правом можем говорить о высокой активности наших учеников. Несмотря на то, что выполнение конкурсной клаузуры на некоторое время стало дополнительной нагрузкой к основным учебным заданиям, студенты постоянно интересуются: будут ли такие конкурсы организовываться в будущем?..
Совершенно очевидно, что проведение таких мероприятий не только не обременяет наших ребят, но вызывает в них позыв к творчеству, к самостоятельному осмыслению формулируемой конкурсным заданием отнюдь не абстрактной проблемы. К сожалению, проектная практика складывается так, что абсолютное большинство наших архитекторов связаны со статическими объектами, и переключение на стадии обучения на динамическую, мобильную архитектуру - хорошее упражнение, развивающее гибкость ума и дающее толчок к становлению творчески универсальной личности.
|
«ТС»: Когда мы говорим о мобильных городах, то подразумевается не только наличие жилья. Город не может существовать без развитой функциональной инфраструктуры...
П.В. Ноздрачева: Надо сказать, что в решении подобных проблем мы не новички. Например, в связи с проведением торжеств, посвященных 850-летию Москвы, нами была разработана концепция развития мобильных объектов культурно-развлекательного назначения, которые должны были располагаться на Москве-реке. В структуру этих комплексов включались плавучие парковочные места рядом с Белым домом, вблизи Васильевского спуска предполагалось устроить мобильные сценические площадки и т.д. Напротив ЦДХ предусматривалось организовать или временное выставочное пространство, или, как вариант, - мобильный многофункциональный культурно-развлекательный центр и гостиницу.
Тема состоявшегося в МАрхИ студенческого конкурса затрагивает чрезвычайно важный аспект, связанный с тем, что в России немало временно затопляемых территорий. При этом речь скорее идет не о приморских городах, где граница между водой и сушей определена достаточно четко, а о тех населенных пунктах, которые расположены по берегам рек. Надо сказать, что в России таких городов достаточно много, поскольку издревле повелось так, что у нас поселения всегда возникали по берегам крупных рек, что решало целый комплекс проблем, связанных с транспортным обслуживанием и обороной. Так или иначе, но задачи организации мобильной разветвленной инфраструктуры вблизи акватории и на воде неоднократно оказывались в поле зрения архитекторов и градостроителей, и каждый раз мы были в состоянии предложить интересные проектные идеи, а результаты прошедшего конкурса — лишнее тому подтверждение.
И.Г. Лежава: Действительно, на конкурс были представлены работы, связанные с возможностью организации быстровозводимых мобильных пространств различной функциональной направленности вблизи воды. Например, быстровозводимые мосты, предназначенные для соединения незатопленных водой участков суши, и многое другое.
Интересно то, что все эти системы жизнеобеспечения довольно давно были разработаны для нужд армии, и они сегодня существуют. Если я не ошибаюсь, то наши системы очистки воды на сегодняшний день считаются лучшими в мире.
Н.А. Сапрыкина: В свое время в нашем институте проектировался лунный модуль, который за счет трансформации мог реализовывать до 18-ти различных функций. По мере необходимости, там могли появляться помещения для сна, спортзал, кают-компания, лаборатория и т.д. Предполагалось, что в такой модуль должна быть интегрирована программируемая система управления, которая получила название «умный дом». Кстати, оснащение такими системами крупных общественных объектов и частных домов в Европе сегодня стало нормой, хотя это и дорого.
И.Г. Лежава: В отношении дороговизны следует заметить, что сначала всегда появляются идеи, скажем, на уровне Жюля Верна, потом наступает наиболее финансово затратный этап разработки уже конкретного образца, который в последующем доводится до производства и начинает выпускаться дешевой серией. То же самое можно сказать по поводу студенческих конкурсных работ. Сейчас они представлены в виде клаузуры, отражающей лишь некую исходную идею, которая, как и всякая другая, может быть доработана и доведена до серийного производства.
«ТС»: Будет ли в дальнейшем в стенах вашего вуза развивать¬ся направление, сформулиро¬ванное темой конкурса?
Н.А. Сапрыкина: У нас в институте ведется большая научная работа. Поэтому все то, что было представлено на конкурс, - это бесценный материал для кандидатских работ. Помимо того, я надеюсь, что некоторые из этих работ мы будем патентовать через собственный патентный отдел. Наши специалисты-патентоведы уже провели экспертизу конкурсных проектов, и некоторые из них они нашли патентоспособными. В том случае, если этими работами заинтересуются соответствующие госструктуры, такие как, например, МЧС, и если появится соответствующий заказ, то мы готовы выйти уже на другой этап, целью которого станет разработка конкретного объекта с доведением его до производства. Однако самое главное для нас - понимание того, что наши студенты могут адекватно осмысливать такие сложные темы хотя бы на концептуальном уровне.
Нельзя не сказать и о том, что тема экстремальной архитектуры напрямую связана с проблемой обеспечения безопасности не только в зонах, подвергшихся стихийным бедствиям, но и в благоустроенных городах. Вся жизнь городских жителей находится в жесткой зависимости от самых различных инженерных сетей, и эти сети в большинстве своем — централизованные. Страшно представить, что может начаться в большом городе при аварийном отключении, скажем, энергоснабжения. Последствия такого чрезвычайного происшествия все мы не так давно наблюдали на примере Нью-Йорка, где на короткое время был обесточен Манхеттен... Совершенно очевидно, что мы живем в очень хрупком, незащищенном и потому опасном мире. Поэтому сегодня автономность рассматривается как философия жизни. Уже появились частные застройщики, обеспокоенные тем, чтобы их дом имел индивидуальное энергообеспечение и инженерную инфраструктуру, которые не будут связаны с централизованными сетями. В связи с этим, возвращаясь к теме конкурса, к мобильной архитектуре, особенно той ее разновидности, что ориентирована на освоение новых территорий, где нет электросетей, мы говорим о том, что назрела потребность в альтернативных и, прежде всего - возобновляемых источниках энергии, которыми могут стать, например, солнце или ветер. Очень привлекательным представляется такой альтернативный источник энергии, как биогаз - продукт естественной переработки биологических отходов жизнедеятельности человека. Известно, что в Германии и США уже действуют промышленные установки по получению этого ценного источника энергии.
Развитие дублирующих автономных инженерных систем на нетрадиционных энергоносителях уже сегодня позволит вывести нашу жизнь на совершенно иной уровень экономии природных ресурсов и решить массу экологических проблем, связанных с выбросом в атмосферу городов продуктов сгорания углеводородного топлива.
И.Г. Лежава: Некоторое время тому назад мне пришлось обратиться к теме поиска эффективных альтернативных источников энергии. Как ни странно, но оказалось, что очень выгодно использовать так называемые «тепловые насосы», которые сегодня составляют главную конкуренцию нефти и газу. Большие перспективы в деле экономии природных энергоресурсов открывает использование ветровых электростанций. К сожалению, эти направления в России не развиваются.
Н.А. Сапрыкина: Безопасность жизни в условиях города напрямую связана с экстремальной экологической ситуацией, которая характерна для большинства российских городов. Сегодня в мировой архитектуре и строительной практике развивается очень интересное направление, когда вновь возводимые здания становятся биотектоническими системами. Речь идет о строительстве из материалов, полученных от переработки строительного мусора, оставшегося после сноса ветхих или иных домов. В результате, биотектонический объект, при возведении которого происходит активная утилизация строительного мусора, становится санитаром города. Помимо того, эти дома не нуждаются в искусственном кондиционировании: они спроектированы так, что воздухообмен в помещениях происходит естественным способом, его нужно только регулировать. Сейчас в мире строятся целые небоскребы, где на кондиционировании экономится столько же энергии, сколько у нас в России расходуется на отопление. Есть и другие примеры экологической архитектуры. Известный австрийский архитектор Фриденсрайх Хундертвассер не только создавал природосообразные архитектурные формы, но и считал, что снятый при строительстве плодородный слой земли должен быть впоследствии «восстановлен», будучи уложенным на кровлю здания. В связи с этим хочу сказать, что проектные предложения, которые наши студенты представили на конкурс, хороши не только своей быстровозводимостью, но и тем, что они не предполагают нарушения почвенного покрова. Во-первых, в этом проявляется бережное отношение к природе: дом разобрали, увезли, и не осталось ничего, что напоминало бы о недавнем присутствии человека. Такое строительство возвращает нас к истокам цивилизации, когда люди жили в гармонии с природой и были ее частью. Во-вторых, легкие дома представляют определенный интерес с позиции экономии средств, поскольку их возведение не связано с сооружением фундамента. Это имеет большое практическое значение в районах вечной мерзлоты и в регионах с повышенной сейсмоактивностью.
И.Г. Лежава: Когда в 60-х годах мы видели такие концептуальные проекты, о которых говорит Наталья Алексеевна, мы воспринимали их как некие космические объекты, которые должны реализовываться в далеком будущем, и вот это будущее наступило и сегодня чувствуется насущная потребность в подобных идеях.
«ТС»: Возвращаясь к событиям, инициировавшим проведение студенческого конкурса в МАрхИ, следует предположить, что проблемы, связанные с водой, имеют самое непосредственное отношение и к России, где представлены все типы акваторий, и, вероятно, в большей степени — речные...
П.В. Ноздрачева: Можно с полным правом говорить о том, что реки и раньше были и теперь являются действительно жизненными артериями российских городов. Вместе с тем, жителям населенных пунктов, расположенных вдоль речных русел, приходится мириться с теми проблемами, которые несет соседство с рекой, важнейшие из которых - сезонное затопление и изменение экологической ситуации. Недавно на проходившей в Японии международной архитектурной выставке первое место было присуждено дому, который непотопляем и несгораем. Почему бы у нас сейчас не начать развивать такое направление, как дом-поплавок или дом-баржа, что было бы чрезвычайно актуально для таких регионов, как Поволжье или Иркутская область, где десятки тысяч людей страдают от ежегодных паводков? В Европе к этой проблеме относятся исключительно серьезно, и к ее решению привлекаются как уже практикующие архитекторы, так и студенты архитектурных вузов. Я часто участвую в международных конкурсах - и сама, и в качестве руководителя студентов кафедры «Градостроительство» - по темам, связанным с вопросами реорганизации береговых территорий и освоения водного пространства, где мы имеем ряд наград. В частности, на одном из таких конкурсов, проходившем в Амстердаме, называемом в Европе «Северной Венецией», мною вместе со студентами была предложена концепция церкви, которая должна была располагаться на понтонах (прототипом послужила плавучая церковь арх. Альдо Росси в Венеции), и, надо сказать, что этот проект произвел определенное впечатление на членов жюри конкурса... В прошлом году нам, команде российских профессионалов-градостроителей, удалось получить диплом на международном конкурсе в Риге, на который, в том числе, была вынесена проблема, связанная с нарушением водного баланса на территории, примыкающей к берегу Даугавы в центре латвийской столицы. Речь шла о прибрежном участке суши с расположенным на нем искусственным водоемом, вблизи которого предполагалось разбить городской парк. Однако впоследствии эта территория оказалась отсеченной от береговой линии протяженной искусственной насыпью, по которой прошла новая транспортная магистраль. В результате водоем начал пересыхать. Одно из решений, предложенное нами, заключалось в том, чтобы сделать пробивку насыпи и обеспечить тем самым приток речной воды в пересыхающий водоем.
Вообще, взаимоотношение людей с водной стихией - тема, поистине, неисчерпаемая. Вода, будучи необходимой составляющей всего сущего, одновременно является одной из самых агрессивных сред по отношению к человеку и к результатам его хозяйственной деятельности. Если исходить из того, что в России представлены все типы акваторий, то уже сейчас ясно, что градостроительные концепции жизненно необходимо увязывать с водой и учитывать, как застройка, попавшая в зону, граничащую с водоемом, будет впоследствии развиваться...
И.Г. Лежава: Проблема, которую затронула Полина Владимировна, с одной стороны, абсолютно очевидна, с другой - настолько естественна, что на нее никто не обращает внимания. Происходит это, видимо, в силу того, что в сознании большинства людей исторически закрепился некий стереотип диалектически двойственного восприятия внешних условий, которые могут быть столь же полезными, сколь и враждебными. Но сегодня человечество живет в эпоху наукоемких технологий, и уровень их развития настолько высок, что мы в состоянии скорректировать любую ситуацию, тысячелетиями противопоставлявшую человека его естественному окружению, так, чтобы комфортно жить и, одновременно, не нарушать связей, создающих баланс между нашим социумом и природой, из которой все мы вышли. Я думаю, что настало время, когда человек, опираясь на накопленный им научно-технологический потенциал и длительный опыт, увы, бессистемного использования всего, что ему дала природа, сможет, наконец, приступить к восстановлению того гармоничного состояния слияния с природой, от которого мы ведем отсчет всей современной цивилизации. Вот почему такие конкурсы мы рассматриваем как показатель способности будущих архитекторов адекватно реагировать на проблемы, паутина которых все больше опутывает наш мир. Архитектор — профессия по сути своей глубоко социальная, и, следовательно, гуманитарная. Поэтому, любая работа архитектора должна быть ответом на насущные нужды общества и составляющих его людей, и эти нужды необходимо удовлетворять эффективно и своевременно.